– Ладно, – вздохнул Аззи, – и на том спасибо.С ветром дело уладили, а дождь как-нибудь подождет. Мне пора отправлятьсяназад. Нужно готовиться к последнему акту пьесы – я задумал сделать из негограндиозное зрелище!

Закончив последние приготовления к последнему акту пьесы,Аретино постучался в дверь комнаты Аззи.

Демон, одетый в шелковый халат, расшитый золотыми драконами,сидел за столом, склонившись над листом пергамента, и что-то быстро писалострым гусиным пером. Он настолько был поглощен своим занятием, что даже неподнял головы, когда Аретино вошел к нему.

– Вы еще не одеты? – удивился поэт. – Однако,господин демон, вы, кажется, изволите задерживаться. Ведь торжественный финалпьесы вот-вот начнется…

– Успеется, – отвечал Аззи, все так же неотрываясь от пергамента. – Ветер слегка потрепал меня, но и освежил ивзбодрил в то же время. Мой парадный костюм готов и лежит в гардеробной… Выявились как раз вовремя, Аретино. Идите сюда. Мне никак не обойтись без вашейпомощи. Нужно решить, кто из участников пьесы достоин награды. Но сначалаответьте мне на один вопрос: все ли актеры на месте?

– Да, они все здесь, – сказал Аретино, наливаясебе бокал вина. Он был в отличном настроении: ведь приближалась величайшаяминута в его жизни. Ему, и без того достаточно знаменитому поэту, предстоитпрославиться в веках. Его имя войдет в историю, оно будет соседствовать стакими громкими именами, как Вергилий и Гомер! Улыбаясь своим мыслям, Аретиноподнес бокал к губам…

И тут раздался негромкий стук в дверь.

Это был бесенок – посланец Ананке.

– Она призывает вас, – сказал бесенок Аззи. –Она очень разгневана.

Дворец Правосудия, где ожидала демона Ананке, поражалвоображение своими размерами. Даже египетские пирамиды казались бы рядом с ниммаленькими холмиками. Он был сложен из огромных серых каменных блоков, каждыйвеличиной с дом. Однако при этом Дворец отнюдь не казался громоздким,тяжеловесным сооружением. Классический канон, соблюдаемый архитектором, придавалвсему облику здания удивительно гармоничный вид.

Перед Дворцом Правосудия раскинулась зеленая, тщательноухоженная лужайка. Здесь, на свежем воздухе, и сидела Ананке. На низенькомраскладном столике перед нею стоял чайный прибор.

Как известно, Ананке может принимать любое обличье. На сейраз Вершительница Судеб выбрала образ Неописуемой, как всегда, когда она нехочет напрашиваться на комплименты. Этот образ буквально не поддается никакомуописанию. Пожалуй, самое точное представление о нем читатель может получить,если посмотрит на экскаватор. Так вот, именно на экскаватор Ананке ничуть небыла похожа.

Едва успел Аззи предстать пред очи Ананке, как она тотчас женапустилась на бедного демона:

– Волшебные кони! Ну, знаешь, это уже чересчур!

– Что вы имеете в виду? – спросил Аззи.

– Гадкий мальчишка! Сколько раз тебя предупреждали, чтомагия – это тебе не игрушка! Нельзя творить чудеса, где и как тебе в головувзбредет! Вмешиваясь в естественный ход событий, ты нарушаешь законы природы!

– Я впервые вижу вас в таком гневе, – сказал Аззи.

– Ты бы тоже сердился, если бы само Мирозданиеоказалось под угрозой!

– Но как такое могло случиться? – удивился Аззи.

– Во всем виноваты твои волшебные кони, – ответилаАнанке. – Волшебные подсвечники – это еще куда ни шло, но, введя в своюпьесу волшебных коней, ты слишком сильно растянул ткань правдоподобия.

– Ткань правдоподобия? Я никогда раньше о таком неслышал.

– Объясни ему, Отто, – попросила Ананке.

Отто, дух, по одному ему понятным причинам принявший обликпожилого немца с пышными седыми усами, вышел из-за колонны дворца.

– И вы думаете, молодой человек, что Вселеннаявыдержит, если на нее беспрерывно оказывать давление? – спросил он. –Вольно или невольно, вы вмешались в ход макромеханизма. Не потрудившись разобратьсяв механике Вселенной, вы попросту сунули гаечный ключ в шестеренки!

– Он не понимает, – сказала Ананке.

– Что-нибудь не так? – спросил Аззи.

– Ja, что-нибудь совсем не так в самой природевещей, – сказал Отто, протирая пенсне в золотой оправе, висящее на шнуркена лацкане его пиджака.

– В самой природе вещей? Неужели дело зашло так далеко?

– Можете мне поверить, молодой человек. Из-за вашихволшебных коней резко возросла энтропия Вселенной. Уж я-то знаю толк в подобныхвещах. Я уже не одну тысячу лет вожусь с этим механизмом.

– До знакомства с вами я и не подозревал, что уВселенной есть механик! – удивился Аззи.

– Напрасно, молодой человек, вы столь пренебрежительноотноситесь к подобным вещам. Если вы хотите, чтобы во Вселенной был порядок –планеты вращались по своим орбитам, а время шло своим чередом, не быстрее и немедленнее, чем ему положено идти, – значит, кто-то должен этот порядокподдерживать. И уж, конечно, Та, что управляет Вселенной, слишком занята, чтобызаниматься ее ремонтом. Значит, у Вселенной должен быть свой механик, которыйбудет смазывать машинным маслом шестеренки и заменять изношенные винтики… Так,значит, это вы перенесли в Подлунный Мир волшебных коней?

– Положим, что я, – Аззи пожал плечами. – Нуи что? Я не вижу в этом большой беды. Чем могли мои кони повредить механизмуВселенной?

– Вы перенесли слишком много коней за один раз,превысив максимально допустимое число присутствия чудесных объектов в реальноммире. Неужели вы и впрямь полагаете, что можно запрудить всю Вселенную волшебнымиконями лишь потому, что вам пришла фантазия использовать их в своей пьесе? Нет,мой дорогой, на этот раз вы просчитались. Вселенная трещит по швам. Ее механизмотказывается работать – после стольких лет кропотливого труда, затраченногомною на наладку и усовершенствование этого механизма! И мы с Ананке ничего неможем с этим поделать. Ты слишком грубо обошелся с реальностью.

– При чем здесь реальность?! – воскликнул Аззи.